Нормандия

Мы начали свой путь по дороге сидра из деревушки Бёврон-ан-Ож, она входит в список самых красивых (всего их в списке больше 150) и самых цветущих деревень Франции. Она и правда совершенное чудо — почти полное отсутствие автомобилей, утопающие в цветах цветные фахверковые домики с садовыми инструментами, чистый воздух. Все местные жители продают свои продукты, повсюду милые лавочки с керамикой, кружевами и местными товарами, мостики через реку Ож тоже все в цветах. Правда, и туристов тут тоже достаточно, ведь деревушка нанесена на все карты, притом, что жителей здесь чуть больше сотни.

Отдельное удовольствие — гулять по местным лавкам, можно подобрать какую-то вещь с изюминкой для дома в стиле шебби шик, например, керамического кролика с отбитой эмалью, прелестных керамических птичек, кружевные клетки для них, таблички, невероятные шкатулки, скворечники, шляпки, корзинки. Рассматривайте детали, обращайте внимание на мелочи, они и есть атмосфера этого места, каждый горшочек, вывеска и ваза с гортензиями.

Один из самых интересных магазинчиков находится на центральной площади. Тут множество ретро-игрушек, деревянных детских игрушек ручной работы, прекрасных открыток и других мелочей.

В первом же из хозяйств или в туристическом центре города Камбремер (не путать с Камамбером, в нем мы тоже будем) можно взять карту дороги, на ней помечены сами хозяйства, написаны имена владельцев, выпускаемые сорта и отмечены те фермы, которые устраивают обзорные экскурсии, их по дороге не более 5. Обратите внимание, что некоторые фермы находятся в стороне от дороги.

Многие путеводители рекомендуют начинать путь по дороге сидра с Камбремера, но, на наш взгляд, его можно проехать мимо, это настоящий город-призрак, казалось, можно лечь на улице и ничего не произойдет, людей единицы, нет ни кафе, ни магазинов, в общем — тихое местечко.

Для экскурсии отлично подойдёт ферма семьи Гранваль, одна из крупнейших по территории и старейших, еще их прадеды варили здесь сидр из местных яблок, есть небольшая музейная экспозиция, где хозяева сохранили старые инструменты для производства сидра и кальвадоса — прессы, бочки, дистилляторы. Внутри можно погулять, посмотреть фильм о современном процессе производства, пообщаться с очень приятной женщиной Мари, которая сейчас и управляет фермой вместе с мужем. Лучший их сидр — Pays d’Auge Reserve, выдержанный, он выиграл золото на Парижской выставке в 2015 году.

В остальные фермы можно заезжать просто дегустировать сидры, поммё и кальвадос и что-то приобрести для вечернего распития.

По всему пути вас будут окружать яблочные рощи с гнущимися от обилия плодов ветвями (это если вы поедете туда с июля по сентябрь, конечно, а чуть раньше можно застать их цветение), можно останавливаться, фотографировать и пробовать яблоки и груши, однако стоит сказать, что на сидр идут специальные сорта яблок, каждая ферма выбирает свой «купаж», но объединяет их одно — в основном они не пригодны в пищу, жесткие, кисловатые или горьковатые, очень вяжущие, иначе не получится той самой приятной терпкости.

Путешествие по дороге сидра — это любование яблочными садами и пасущимися коровками, свежим воздухом, спокойная дегустация сидров и кальвадосов, в меру, а иначе перестанете ощущать разницу, общение с местными производителями, правда они в основном не говорят по-английски, и проникновение в секреты приготовления любимого напитка.

На обратном пути мы заехали в более крупный город Лизьё, сам город довольно современный, хотя построен, как и многие города региона, более 2000 лет назад.

Тем не менее, он сильно пострадал от бомбёжек, поэтому действительно старых зданий почти не осталось, встретили буквально пару фахверковых домиков и уцелевший аж с XII века собор Святого Петра, сочетающий в себе как романские, так и ранние готические черты.

Главная достопримечательность Лизьё не может похвастаться возрастом, зато красотой и размахом — запросто. Это базилика святой Терезы, знаменитой Терезы из Лизьё, второе по массовости место паломничества во Франции после Лурда. Сохранились рассказы о сотнях чудес, произошедших на месте захоронения Терезы ещё до постройки базилики. Согласно легенде, маленькая Эдит Пиаф прозрела после того, как бабушка отвезла её в Лизьё на могилу святой Терезы в 1921 году.

Сама Тереза из Лизьё — уникальный религиозный персонаж, она жила в конце ХIХ века, в возрасте 15 лет, получив разрешение Папы, поступила в кармелитский монастырь, а затем, спустя менее 10 лет скончалась. Ее причислили к лику святых лишь в 1924 году, более того, это единственная женщина, причисленная к Отцам Церкви за толкование священных текстов. При жизни святой никто особенно не знал о ней, а в прославлении ее деяний большую роль сыграл русский религиозный философ Дмитрий Мережковский. Если хотите больше узнать о личности этой уникальной, глубоко духовной девушки, то стоит прочитать именно его книгу «Маленькая Тереза».

Базилика в честь Терезы была заложена в 1929 году и строилась до 1950-х годов, поскольку из-за возрастающей популярности места её приходилось расширять прямо по ходу строительства. Сам храм просто поражает размерами и деталями, белоснежный, окруженный цветущими аллеями, с огромным порталом и башнями, церковь невероятно эклектичная. Архитектурно напомнила Базилику Сакре-Кёр в Париже, а внутри — православные храмы. Внутри есть несколько красивых, расписных капелл, каждая капелла посвящена определенной стране и её католикам — Польше, Бразилии, Аргентине, даже Украине, купол расписан мозаиками, а окна украшены витражами. В крипте храма похоронены родители Терезы, также почитаемые во Франции, а могила самой Терезы находится в отдельном здании.

На следующий день после Дороги сидра мы решили прокатиться по ещё одной «дороге» — сырной. Именно во Франции мы открыли для себя настоящий гастротуризм, попробовав с десяток продуктов, которые раньше были для нас загадкой.

Наверное, многие знают фразу Шарля де Голля «Как можно управлять страной, в которой столько же сортов сыра, сколько дней в году», на самом деле — гораздо больше, но фраза очень хорошо характеризует значение сыра для повседневной культуры французов.

Север Франции славится в основном сырами с белой плесенью, мягкими и пахучими, поэтому мы отправились в городок Камамбер — название как бы говорит само за себя. Вообще во Франции сыры в основном носят географические названия. Однако, сыр тут не делают уже давно, зато именно здесь он и был изобретён. Согласно известной легенде, крестьянка Мари Арель во время Великой Французской революции укрыла у себя монаха из Бри, который и рассказал ей рецепт этого сыра. Об этом повествует стелла на въезде в деревню.

Сама деревенька Камамбер — настоящая пастораль, с пяток домиков, старая церковь с кладбищем, одноэтажная (!) мэрия, поля, магазинчики, а заехали сюда мы ради музея сыра, в котором показан процесс его производства и можно попробовать сыры разных производителей, как фермерских, так и промышленных.

Через стекло можно посмотреть на то, как сыр отстаивается в формах, поливается специальными бактериями, сушится на стелажах, а с обратной стороны нам разрешили посмотреть на маленьких телят в загончиках. Ну и конечно, мы попробовали и купили местный сыр, он сильно отличается по вкусу от заводского. Одно обидно, купленный в дорогу сыр не удалось сохранить в целости до приезда в отель, так как на улице вдарила 30-градусная жара, поэтому в середине он немного створожился.

Сам Ливаро — чуть более крупный город, здесь можно погулять, посмотреть на старинные фахверковые и каменные домики, и найти, где перекусить, так как экскурсии на завод идут с 9 до 13 и снова начинаются в 14.00. Точное расписание в разные сезоны смотрите тут. Самое главное — город реально пахнет сброженным молоком и сыром, этот запах пропитал улочки и домики насквозь, это удивительное ощущение.

Найти завод легко не только по запаху, на входе стоит синий ретро-грузовичок, в котором раньше перевозили сыры в лавки.

Визит на завод проходит без гида и абсолютно бесплатен, просто ходишь из цеха в цех, смотришь на разные стадии производства через толстое стекло, смотришь фильм о производстве сыров, по ходу визита можно пройти весь путь производства — хранение молока, анализы в лаборатории, сбраживание и измельчение массы, разлив в формы, обработка бактериями, сушка и образование плесени, обмотка и упаковка, а затем — попробовать разные сорта и виды в магазине. Кстати, на заводе Грандорж производится и непастеризованный Ливаро, который по-старинке обматывают настоящей осокой, а не бумагой, но запах и вкус у него, конечно, просто супер-насыщенные.

Вечером мы отправились в сторону Кана и красивых побережий Атлантики. Первым по пути были два брата-курорта — Трувиль и Довиль-сюр-Мер. Первый — более демократичный, а на втором нередко отдыхают летом французские знаменитости, вроде Катрин Денёв и Ванессы Паради. Курорты расположены через небольшой мост, в пяти минутах друг от друга, на самом деле они оба — роскошные.

Мы заехали в Трувиль и перед нами раскинулся широченный пляж из белоснежного песка, береговая линия здесь просто огромная, а вдоль неё, не на первой линии, а можно сказать прямо на пляже — стоят красивые виллы. Многие, судя по заколоченным ставням, продаются или сдаются.

Вдоль пляжа тянутся разные спа-центры, теннисные корты, казино и очень приятный променад — деревянная дорожка, по которой можно прогуливаться туда-сюда, есть мороженое и наслаждаться морскими видами, что мы и сделали. Водичку тоже попробовали, она оказалась приятно тёплой для сентября, поэтому мы решили приехать купаться позже. А пока попробовали мороженого с кальвадосом в местной джелатерии Tutti Frutti, полюбовались морскими видами и поехали в сторону Кана, который станет нашим пристанищем на ближайшие несколько дней.

Новый день мы решили посвятить Кану, городу возле которого мы собственно поселились, и Байё — городу, где находится один из лучший соборов Нормандии и знаменитый гобелен, посвященный битве при Гастингсе.

Судьба у Кана незавидная: поскольку он был в зоне оккупации немецких войск, то постоянно подвергался бомбежкам, самая разрушительная из которых произошла уже после высадки союзнических войск в Нормандии и носит название Битвы за Кан, в результате войны более 4/5 зданий в городе были уничтожены.

Тем более уникально то, что все-таки сохранилось или было восстановлено. Кан тесно связан с жизнью Вильгельма Завоевателя, можно сказать он был его штаб-квартирой, здесь частично сохранился его замок.

Город крупный, потому не такой чистый и цветущий, как небольшие городки и деревушки, здесь достаточно много бездомных, практически на каждом углу просят милостыню.

Перед замком расположена церковь Сен-Пьер, со стороны которой мы пришли — внушительное готическое сооружение со шпилем, который был восстановлен после бомбежек. Внутри самое невероятное — это готические своды и кружевные нефы. К церкви примыкает старинная улица Сен-Пьер, на которой находятся редкие для Кана сохранившиеся фахтверковые дома. Они есть и на других улицах в единичных экземплярах и сразу бросаются в глаза.

В замок можно попасть через барбакан — отдельно стоящую крепостную башню с бойницами. Со стен открывается прекрасная панорама города со шпилями церквей.

Его территория огромна, по сути — это был целый город в городе. В центре располагалось уникальное сооружение — донжон. Обычно донжоном называют башню, которая служит последним оплотом при осадах, однако в этом замке он был похож на настоящий отдельный замок с четырьмя башнями, огромным залом и укрепленными подвалами.

Донжон построил сын Вильгельма Анри в 1120 году. Но во время Великой Французской революции, как известно, избавлялись от любых проявлений монархизма, вне зависимости от исторической ценности, поэтому центральный донжон замка был взорван, а другие помещения переделаны в тюрьму. Поэтому мы можем только наблюдать фундамент. То же самое касается и дворца Вильгельма Завоевателя, он пострадал при бомбежке в 1944 году.

Из сохранившихся зданий можно отметить церковь и казну, где проходят временные выставки. На территории замка построены отдельные павильоны для музеев — Музей Изящных искусств с коллекцией живописи Возрождения и Музей Нормандии.

Мы же предпочли просто погулять по вековым стенам, ощутив масштаб территории. На панораме хорошо видно, что здания в Кане в основном новые из одинакового бежевого камня.

После посещения замка мы отправились на поиски двух Аббатств — мужского и женского. Вильгельм Завоеватель и его жена Матильда Фландрийская в честь своего бракосочетания основали по аббатству. Каждый из них похоронен в собственном аббатстве.

Первым на нашем пути стало Аббатство Dammes и его Церковь Святой Троицы (Santa Trinita). Самое запоминающееся в этом месте — невероятный свет из уникальных витражей, просто непередаваемый, отражается на белоснежных сводах, столь необычных для готического сооружения.

Многие церкви были закрыты или уничтожены в период Революции, но Аббатство Dammes стало оплотом сопротивления и помощи жирондистам (либералы, противники якобинцев). Именно в этом аббатстве работала и воспитывалась Шарлотта Корде, заколовшая в ванне Жана-Поля Марата, за что и была казнена якобинцами.

Из женского аббатства, прогуливаясь по улочкам, мы прогулялись до местной марины — бухты с небольшими корабликами. Вы спросите, откуда в Кане порт, ведь он совсем не на море? Да, он действительно расположен в 10 км от Ла-Манша, но до него ведет пролив, прорытый еще по приказу Наполеона III.
Дальше мы отправились в сторону Аббатства Hommes, которое примыкает к местной мэрии.

По пути мы встретили руины готической церкви, одна из немногих в городе церквей, которую не стали восстанавливать как монумент Второй мировой войне.

Перед мэрией расположен красивый парк с фигурными скульптурами и кустами. Мэрия занимает часть помещений монастыря, по первому этаже можно прогуляться и выйти во внутренний двор.

Сама церковь поражает размерами и простотой. Снаружи она похожа на пузатый амбар, внутри нет таких кружевных сводов, как в женском аббатстве, только суровые серые нефы, а в апсиде — могила Вильгельма Завоевателя.

После относительно быстрого осмотра Кана мы поспешили в город Байе, главной достопримечательностью которого является знаменитый 70-метровый Гобелен, посвященный битве при Гастингсе. Кстати, битве 14 октября этого года исполнилось 950 (!) лет. Это важное историческое свидетельство событий тех лет, настоящий комикс, который покадрово рассказывает о событиях до битвы, во время и немного после. Гобелен вышит на куске льна суровыми шерстяными нитями вручную двумя мастерами и занимает в длину более 70 метров. Есть мнение, что в оригинале он достигал 100 метров, но правая часть, описывающая события после битвы, утеряна.

Гобелен или Ковер из Байе описывает события, которые происходили в Англии в 1066 году после смерти короля Эдварда, а именно — противостояние бывших союзников: нового короля Англии Гарольда и Вильгельма Завоевателя, который считал себя законным претендентом на престол.

На гобелене изображена коронация Гарольда, недовольство Вильгельма, сбор армии, благословение, путь флотилии Вильгельма через Ла-Манш, высадка норманнов в Англии, путь армий до места битвы, сама битва и смерть Гарольда и его братьев в битве. Долгое время гобелен был одним из немногих исторических свидетельств о битве, положившей начало норманнского завоевания Англии.

Сам гобелен выглядит просто уникально, чувствуется, сколько труда в него вложено, особенно, учитывая время его создания. Кстати, внутри запрещено фотографировать, а длинная комната с гобеленом полностью затемнена, чтобы больше ничего не отвлекало от просмотра.

В отличие от Кана, Байе почти не пострадал во время Второй мировой войны, считается, что это произошло благодаря тому, что в нем базировались не немецкие войска, а дивизии, набранные в Восточной Европе, они просто не стали сражаться за город и сразу отдали его союзникам.

Пожалуй, настоящий архитектурный центр города — это роскошный Кафедральный собор 13 века, построенный на месте и на фундаменте церкви 11 века, конечно, многое в нем было отреставрировано, но в красоте он не потерял.

Это один из самых красивых соборов, которые мы встретили в эту поездку. Именно в стенах этого собора изначально выставлялся Гобелен, а на освещении присутствовал сам Вильгельм. Внутри и снаружи собор покрыт мельчайшей резьбой, у него красивые стремительные шпили, можно спуститься в крипту, которая осталась от романской церкви.

В Байе также располагается уникальное училище кружевоплетения, единственное во Франции заведение, сохраняющее это древнее искусство, туда можно прийти с экскурсией и посмотреть на кружевниц за работой. Вообще, в городе приятно гулять, в нем сохранилось много свидетельств средневековья.

Следующий день у нас полностью посвящен памяти и истории Второй мировой войны. И первым делом мы поехали в один из крупнейших музеев о Второй мировой войне в Европе — Мемориал мира в Кане. Мы опасались одностороннего освещения истории и событий войны, принижения роли СССР, но этот музей очень честный и разносторонний, битве под Сталинградом посвящен целый зал, очень много рассказано о блокаде Ленинграда (даже о дневнике Тани Савичевой), о битве за Москву, о советских победах в Маньчжурии, есть часть экспозиции, которая объясняет уникальность переноса советских заводов на Урал из зоны фронта, конверсии гражданских производств в военные и т. д.

Еще один плюс этого места в том, что события в нем излагаются начиная с первой мировой и заканчивая концом 40-х годов, то есть с предпосылками и последствиями, внутри есть уникальные экспонаты, много рассказывается о судьбе Франции, которая быстро проиграла войну, о Де Голле, который вел подпольную деятельность за пределами страны, в общем, многое сделано в оправдание Франции, и их можно понять.

Дальше мы отправились на побережье Атлантики, а именно — осматривать места высадки союзников в Нормандии. Высадка происходила 6 июня 1944 года на 5 секторах — пляжах Омаха, Юта, Голд, Джуно и Сворд, в ней участвовали американские, английские и канадские дивизии, операция стала столь успешной благодаря эффекту неожиданности, немцы ждали атаки гораздо восточнее в районе Кале, поскольку считали высадку на ровных пляжах, за которыми находились высоты с артиллерией и ракетами ФАУ — самоубийством, а также благодаря тщательной подготовке и погодным условиям (над Ла-Маншем был туман), но была в этой операции и печальная страница — это высадка на пляже Омаха, где все пошло совсем не так (тактические просчеты, плохая погода, шторм, потеря большинства танков в воде и т. д.).

Мы знаем о высадке войск в Нормандии в основном из небольших эпизодов эпопеи «Освобождение», где ее значение сильно принижается, каким-то отрывкам уроков в школе и еще благодаря фильму «Спасти рядового Райана», где показаны именно события на пляже Омаха. Возможность пройтись по этим местам и узнать больше — уникальна, нам удалось существенно переосмыслить события 1944 года, дальнейшее развитие войны и вклад союзников. Большое откровение этого дня: высадкой в Нормандии не закончилось освобождение Франции.

Совершенно особое впечатление на нас произвело Американское мемориальное кладбище в Кольвиль-сюр-Мер — крупнейшее захоронение американских военных за пределами США. На нем похоронены более 9000 солдат, а точнее 9387, здесь важна точная цифра. 3000 из них погибли на небольшом клочке земли на пляже Омаха, остальные — во время освобождения Франции в 1944−45 годах. Это 70 гектаров белых крестов и звезд Давида. Здесь же находится небольшой мемориал о высадке и битве за Кан, большое впечатление производит зал, где без остановки зачитываются имена всех погибших.

Именно на этом кладбище снималась первая сцена фильма Стивена Спилберга «Спасти рядового Райана», когда постаревший Райан с семьей стоит у могилы капитана Миллера (Том Хэнкс). В реальности — рядового звали Ниланд, это история о шестерых братьях, которые участвовали в операции высадки войск на трех разных секторах, когда пятеро сыновей погибли, было приказано вернуть последнего на родину, как предписывали тогдашние законы.

По кладбищу хочется прогуливаться долго, читать фамилии, думать об историях людей за этими фамилиями, тут можно найти представителей всех 50 штатов, разных религий, разных национальностей. Сильное место.

На пляже Юта находится еще один музей, на этот раз посвященный только операции по высадке войск в Нормандии, с оригинальными экспонатами и техникой, которая применялась при высадке, включая десантные катера, легкие танки, джипы и американский бомбардировщик B26 «Marauder» в идеальном состоянии — он просто не успел совершить боевых вылетов, поскольку прибыл в Европу через день после окончания войны. Вокруг можно прогуляться по блиндажам, посмотреть на пулеметные гнезда, за пределами музея есть очень интересный монумент, где солдаты выбегают из десантного катера. Действительно очень детальный рассказ обо всех подробностях операции 6 июня, причинах неудач и потерь. Особенно поразил один экспонат — детское платье, сшитое из остатков парашютов и флагов, эти платья были на детях на церемонии памяти погибших.

На пляжах Юта и Омаха, и в целом по побережью, в целях сохранения памяти о тех временах, оставлены нетронутыми шахты артиллерийских установок, обломки снарядов, колючая проволока, стальные ежи, воронки от снарядов, бетонные мобильные причалы, все это сохранено в первозданном виде. Если приехать сюда в отлив, то можно увидеть остатки стальных причалов. Гуляя по чистейшему пляжу, испытываешь сильные ощущения от того, что каких-то 70 лет назад вода здесь кипела от пуль и снарядов, а солдаты пробивались к высотам Атлантического вала через 300 метров мягкого песка и заболоченных кустов. Нам удалось посмотреть лишь малую часть побережья, где разворачивались события Дня Д, но впечатления остались навсегда.

Нормандия — невероятно живописная и очень-очень разная, цветущая и суровая. Здесь и деревушки, утопающие в цветах, и белые утесы, и яблоневые сады, и бурное море с маяками, и вековые города с пламенеющей готикой, и сказочный фахтверк, и холодные монастыри, и неприступные крепости и замки, это не Франция, это Нормандия. Неслучайно местные красоты так облюбовали художники, причем не только импрессионисты, домики здесь снимали и русские мастера, например, Илья Репин. Впереди нас ждала совсем другая более суровая, более настоящая, более холодная Бретань — истинный край земли.